Золотые костры - Страница 83

К оглавлению

Вильгельм благоразумно молчал, разглядывая ладони и пытаясь отыскать в них ответы на все вопросы вселенной.

— Вроде он этим здесь и занимался.

— А должен находиться в трех лигах отсюда, в Беатенберге. Виконт Луаз вряд ли обрадуется задержке.

— Я не мог оставить темную душу, — развел руками Львенок. — Сама знаешь. Твой Орден за это по голове не гладит.

Она вздохнула, показывая, что согласна с его аргументами.

— Сегодня уже поздно куда-то ехать. Отправимся завтра утром. Людвиг, ты к нам присоединишься?

— Как у тебя со временем? — поддержал ее Львенок. — Твоя помощь будет не лишней.

— Хм… Вы, ребята, работаете вместе?

— Я лишь слежу за тем, чтобы он отправился туда, где его ждут, — быстро сказала законница. — У тебя какие-то предубеждения насчет меня?

Я усмехнулся:

— Насчет тебя у меня никаких предубеждений нет, Франческа. А вот насчет твоей организации — полно. Наши магистры очень нервно реагируют на такое внезапное сотрудничество. Но я знаю тебя и конечно же помогу.

Она благодарно кивнула, дипломатично не став комментировать мои слова.

— Введете в курс дела?

— В городе. За ужином. — Вильгельм заулыбался, увидев Пугало, появившееся за спиной девушки.

Я напрягся, зная, как одушевленный не любит законников, но тот не собирался доставать серп. Как видно, помнил, с кем играл в карты в Дерфельде.

— Чему ты радуешься? — спросила южанка, обернулась и увидела нависшее над ней чудовище. — А… это ты. Как поживаешь? Я как раз хотела спросить у Людвига, где он тебя потерял.

Пугало все так же зловеще молчало, пытаясь заставить ее нервничать. Франческа повернулась ко мне, с деланым равнодушием спросив:

— Чем ты его подманил, если оно за тобой все еще таскается?

— Своей улыбкой и обаянием.

Она фыркнула и как бы невзначай сделала шаг в сторону, чтобы оказаться от Пугала чуть дальше.

— Страж якшается с темным одушевленным. — Франческа покачала головой, отчего капюшон упал с ее пушистых волос. — До сих пор удивляюсь, почему я не доложила о тебе куда следует.

Пугало за ее спиной похлопало по серпу, тем самым отвечая на ее вопрос. Познакомились они не при самых лучших обстоятельствах, и я едва успел остановить его, уже предвкушавшего, как перережет ей горло.

— У тебя добрая душа.

— Ха! Еще не вечер, Людвиг. Ты же знаешь нас, законников. Мы всегда рады выпустить коготки, если поблизости появляется страж.

— Да уж. — Львенок потер грязную шею. — Я уже ощутил это на собственной шкуре. Давайте убираться отсюда, пока не стемнело или озиварис не прорыл под нами яму. А где мой лучший друг и самый великолепный в мире игрок в «Королевскую милость»?

— Остался у дороги. Он будет рад тебя видеть.

Я не кривил душой — Проповеднику нравится Львенок. Они любили поговорить друг с другом на отвлеченные темы, но насчет лучшего в мире игрока Вильгельм иронизировал. Никто из нас не забыл, как в последний раз старый пеликан стенал, когда проиграл тридцать восемь партий подряд. Он больше года вспоминал об этом, грозился отыграться, и теперь его звездный час, похоже, пришел.

Много позже, уже на постоялом дворе, Проповедник сказал мне:

— Франческа не кажется чудовищем.

— А должна? — Я как раз собирался спуститься поужинать. — Она нисколько не изменилась с прошлого года. Все так же мила, все так же загадочна. Эту женщину я не могу раскусить.

— Как будто Мириам или Гертруду можешь, — поддел он меня.

— Ну, я хотя бы знаю, чего от них ожидать и как не наступить им на хвосты.

— Хвосты?

— Это образное выражение, друг Проповедник.

— Хвосты крыс?

— Скорее кошек.

— Угу. Ага. Очень диких и своевольных, хе-хе. Возвращаясь к Франческе. Ну вот ты ее нашел. Когда будешь спрашивать?

— Как только появится подходящий для этого момент.

— Как ты думаешь, девица в курсе того, что вы с ведьмой учинили в герцогстве Удальн?

— Ты об Эрике? Мне все равно.

— А зря, Людвиг. Братство утерло Ордену нос. По идее, теперь законники должны рвать и метать. Франческе незачем тебе помогать.

— Посмотрим. — Я отодвинул стул. — Пугало, оставь в покое цветочный горшок.

Одушевленный занимался тем, что обрывал листики с несчастного растения.

— Нечего здесь смотреть, Людвиг. Ты должен учитывать такую возможность.

— Я учитываю, не сомневайся. В этой комнате не только сельский священник может мыслить стратегически, старина.

— Сомневаюсь в этом. Вы оба способны только глупостями заниматься.

Пугало посмотрело на старого пеликана как на ничтожество и неохотно вернуло цветочный горшок на подоконник.

Я крутанул на пальце кольцо Гертруды.

— Ты не думал о том, что история о мальчике, который решил стать стражем, не предназначена для ушей общественности? Франческа — обычный исполнитель. Такой же, как я. Главы Ордена не обязаны посвящать ее в свои дела. Как меня мало посвящают в то, что делают магистры. Информация к нам поступает скудная. Я мало знаю о тех поражениях в политике, которые есть у Братства. Уверен, Франческа примерно столько же знает о том, что происходит в Ордене.

— Хм… — Он задумался, и я оставил его наедине с его мыслями.

Львенок просил меня зайти за ним, когда я отправлюсь на ужин, так что я стукнул в его дверь, не дожидаясь ответа, распахнул ее и застыл с открытым ртом. Точнее, мы все четверо застыли: я, Пугало в коридоре, и Вильгельм с Франческой, сидящие в горячей ванне.

— Проклятье! — сказал я первое, что пришло в голову.